Знак Сокола - Страница 108

• Предыдущая
• 108 / 137
• Следующая

— Почтенный Сон Сиёль! — с поклоном воскликнул Оккюн, когда тот взялся за перила лестницы. — Будете ли вы столь добры, чтобы уделить мне совсем немного времени?

— Оккюн, здесь ты можешь звать меня просто Уам. Мы не во дворце, — узнав придворного чиновника, меньшего, чем Сиёль ранга, милостиво отвечал Сон.

Он указал просителю на плетёные креслица, стоявшие в углу еле освещённой террасы. Собираясь с мыслями, Оккюн внезапно пожалел, что вообще ввязался в это дело, внутренне похолодев. Ведь этот разговор явственно пах смертью. Его утешало лишь то, Сон Сиёль был известен своими антиманьчжурскими взглядами. Его учитель Ким Чансэн, в своё время участвовал в обеспечении корейской армии при нападении на страну захватчиков-японцев, а спустя почти три десятилетия и маньчжур. До сих пор там, где некогда прошли враги, лежали в развалинах горелые остовы домой, а в ярко-зелёной траве белели непогребённые кости.

— О чём ты хотел поговорить со мной, Оккюн? — спросил замешкавшегося человека Сон.

— Почтенный Уам! — сильно волнуясь, начал Чон. — Вы, конечно же, знаете о том, что случилось с маньчжурской крепостью на Мудангане?

— Конечно знаю, Оккюн, — с улыбкой проговорил Сиёль. — И это приятное знание. Крепость развалена до последнего камня, а всё вокруг сожжено.

— И до сих пор сжигается то, что маньчжуры успевают построить, — кивнул чиновник. — А знаете ли вы, кто это сделал?

Сановник нахмурился и произнёс:

— К моей досаде, я мало что об этом знаю. Лишь то, что это варвары с севера. Они снова окрепли и теперь дёргают тигра за усы, совершенно не опасаясь маньчжур.

С удовлетворением откинувшись в кресле, он сказал собеседнику доверительным тоном:

— Они разбили не один их отряд, в Мукдене, похоже, царит растерянность. Варвары точно угадали со временем безвластья. Император слишком мал, а за власть борются два регента.

— Мой господин, у меня с собою есть письмо от северян, адресованное лично вам, — запинаясь от чудовищного волнения, проговорил вдруг Чон, передавая оторопевшему сановнику свиток.

Нетерпеливо пробежавшись глазами по тексту, он поднял глаза от исписанных листов бумаги и обратился к Оккюну:

— Кто дал тебе это письмо, отвечай!

— Его передал мне один чиновник из Хверёна, чей племянник несколько лет служил в войске северного князя.

— Корейцы служат солдатами у варваров? — поразился Сиёль и начал читать письмо более внимательно.

— Это не варвары, мой господин, — тем временем скороговоркой говорил Оккюн. — Они не убивали наших солдат, когда громили отряды маньчжур, а предлагали им пойти на службу. Сейчас там сотни корейцев. И они довольны, по словам того молодого человека. Если ваша милость желает, мы можем отправиться к этому чиновнику прямо сейчас.

— Да! — воскликнул Сиёль, читая письмо, а после того, как закончил чтение, воскликнул:

— Я желаю поговорить с ним немедленно!

— Я покажу дорогу моему господину, — поклонился Оккюн.

Уже через несколько минут повозка сановника катила по ночной столице к дому Ли Гёнсока, отца Минсика, сопровождаемая дюжиной солдат конной гвардии. Во дворец Сиёль вернулся ранним утром, в белёсой дымке тумана, спускавшегося с ближних холмов.

В руках у Сона, до сих пор не смыкавшего глаз, был свиток плотной серой бумаги, перетянутой красной бечевой. Письмо он помнил уже наизусть и теперь томился раздумьями — посвящать ли своих товарищей в эту тайну или сделать всё самому? Но всё же не зря князь северной страны просил именно об этом? Значит, не будет лишним рассказать о нём и его державе своим ближним людям.

«Не буду же я доводить текст письма до ведомства дня обсуждения дел правления, — думал сановник. — Или того хуже, до старцев из саганвона? Они с удовольствием будут критиковать и своего вана!»

Волнение снова овладело Сиёлем и он снова развернул свиток, чтобы прочитать этот текст ещё раз, а уж потом и решить, как поступить дальше.

Ваша Милость, почтенный Сон Сиёль, славный последователь Ли И!

От всего сердца и с великой радостью тебя приветствует Сокол — Великий Князь Ангарской державы, что находится в нескольких днях пути на север от пределов Корейского государства.

Сразу же хочу пояснить, почему я пишу это письмо тебе, а не твоему досточтимому и достойнейшему господину — Великому вану Ли Инджо. Это письмо адресовано лично тебе, Сон Сиёль, потому как твой Ван в силу ряда причин не сможет на него ответить. К тому же письмо не является официальным документом, а лишь личным посланием к тебе, Сон Сиёль. Мы наслышаны о тебе, как о стороннике реформ в стране и противнике идеологических догм, что затрудняют развитие твоего государства. Всецело поддерживаю твои стремления и радуюсь, что ты, Сон Сиёль следуешь по стопам твоих уважаемых учителей — Ли И и Ким Чансэна. Ты находишь в себе силы противостоять закостеневшим правилам. Сообщаю тебе, что в моём государстве реальные науки возведены в ранг обязательных для изучения всеми гражданами моей страны. Мы воспитываем умных, трудолюбивых и свободных людей, способных мыслить, не упираясь в стену догматов. Догматы есть тягость для народа и чиновников, что, в итоге не даёт возможности для развития. И государство чахнет и слабеет, будто бы находясь за стеной.

А ещё мы знаем, что ты, Сон Сиёль, являешься противником нашего врага — маньчжур. Я разделяю твои идеи о том, что Корея должна стать свободна от варваров-захватчиков. Корея должна сама определять свою судьбу, а не быть чьим-то младшим братом или вассалом. Для государство это есть позор и унижение. Возможно, пришло время перевернуть эту некрасивую страницу истории корейского государства?