Знак Сокола - Страница 26

Вечером в доме, что нам выделил бургомистр, состоялся важный разговор. Нужно было оставить нашего коменданта на острове. Выбора у меня не было — на эту должность был назначен Брайан, ещё в Ангарии. Во-первых, он неженат, а во-вторых, его специальность — программное обеспечение в финансово-кредитной системе банковского сектора не была пока востребована в Ангарии. Собственно, поэтому он и отправился с нами. Ещё на «Хуртиге» я рассказал ему о возможной сделке с островами, имея в виду ещё Шетланды, тогда Брайан был откровенно недоволен подобным поворотом дел.

— Это же медвежий угол Европы! — взмолился он тогда. — У чёрта на куличках!

Теперь, с его точки зрения, дело обстояло гораздо лучше.

— Люди герцога будут готовы через пять дней. После чего ты вступишь в права управления Эзелем. Вот приказ Кристиана королевскому штатгальтеру острова и твои полномочия от Кетлера, — передал я ему бумаги.

— Сейчас мне что делать, Пётр? — Белов посмотрел на меня взглядом, полным грусти.

— Брайан, хорош! Ты ещё расплачься! — воскликнул я. — Для начала будешь усиленно учить немецкий — он гораздо проще датского. Знаешь, какая есть шутка про датчан?

— Что за шутка? — попытался улыбнуться Брайан.

— Будто когда датчане говорят, их рот набит горячей картошкой, да вдобавок они сильно простужены, — ответил я. А с немецким языком тебе поможет Иван Микулич.

— Он останется со мною? — обрадовался Белов.

— Нет, блин, я тебя одного тут оставлю! — рассмеялся я. — Позже сюда вместе со своими людьми прибудут отец Кузьмина и архангельский купец Ложкин — ты его помнишь? Тесть Тимофея который. Они наладят тут кое-какие дела, насчёт торговли.

Оставался Олаф Ибсен, которого можно было нанять для налаживания канала доставки населения из Европы. Планы у меня были грандиозные. Стратегический минимум — установку дипломатических связей и признание Ангарии в Москве, Копенгагене и Митаве, я выполнил. Максимум — покупку территории, также исполнил. Перевыполнение нашего плана тоже становилось реальностью. Теперь, если удастся остановить шведов курляндским флагом — дело сделано. Кстати, оный весьма похож на флаг Монако, только вместо красного цвета там бордовый. Ну, посмотрим — время покажет.

Через пару дней прибыл человек от герцога, который сообщил, что требуемые ангарским послом мастера будут прибывать в Голдинген, на площадь близ магистрата. Также мне было передано приглашение от Якоба фон Кетлера ещё раз встретиться сегодня. Вместе с Микуличем мы, не мешкая, отбыли в замок. Белову же я приказал лично встречать людей и устраивать их на проживание, обеспечивая питанием и прочим, что потребуется. Для этого в местной меняльной конторе я произвёл небольшой фурор, обменяв ангарские червонцы на кучу серебряных монеток. В этот раз Якоб предложил приобрести корабль, который уже готовый стоял в Виндаве. Заказавший его ревельский купец сгинул в море без следа, оставив лишь задаток за работу.

— Вам наверняка понадобится корабль, барон, — буквально уговаривал меня Якоб. — Вдруг придётся бежать с острова? На всё воля Божья, в том числе и испытания, кои посылаемы людям.

Это верно, корабль Белову не повредит, зачем постоянно платить местным товарищам, если есть свой транспорт. Герцог верно мыслит, интересно какую цену он заломит? Его интерес тут явно виден. Может какого несговорчивого купца он сам и ухлопал? А теперь его имущество распродаёт. Хотя какая мне сейчас разница, главное это хорошее расположение к нам этого человека со смешными усами.

— Да, Ваше Высочество, ваше предложение весьма кстати. Смогу ли я нанять добрых матросов для этого корабля?

— О да, барон, в Виндаве полно голодных матросов, мечтающих о заработке! — рассмеялся Кетлер, обнажив маленькие, ровные зубы. — Туда же прибудут и мои люди для службы на Эзеле.

После чего герцог снова проявил свойственное ему любопытство, захотев ещё раз поговорить с человеком из далёкой, неведомой в Курляндии, страны. Мы были приглашены в трапезную. Помимо прочего, Якоб удивил и меня, поведав о колониальных устремлениях своего маленького государства. Оказывается, корабли его старшего брата, Фридриха, плавали в Вест-Индию ещё в 1637 году, пытаясь основать поселение на острове Тобаго.

— К сожалению, попытка оказалась неудачна. Как и следующая, спустя два года, — грустным голосом говорил Якоб. Сейчас я пытаюсь найти лучшее место для нашей колонии, откуда можно ввозить пряности, сахар или табак.

— Ваше Высочество, обратите свой взор на Африку, — предложил я. — По крайней мере, Африка ближе Вест-Индии.

И кажется, чёрный континент ещё не разделен между европейцами.

— Например, земли, лежащие на берегах Гвинейского залива, — продолжал я. — Они ещё свободны для колонизации. Оттуда можно вывозить и золото и слоновую кость. Ваше Высочество, также мы можем покупать у вас за приличную цену золотом или мехами кое-какие товары. Например если вы станете возить нам из португальской Бразилии млечный сок гевеи, что растёт в Амазонии.

— Откуда вам это известно? Ведь ваше государство в далёкой Азии, как вы мне сказали сами! — изумился Кетлер.

После некоторой паузы я сказал:

— Ваше Высочество, мы очень хорошо осведомлены о земной географии. Если вам будет нужно, мы поделимся с вами нужной информацией. Но только с вами, поймите меня правильно.

— О, я понимаю вас, барон! — герцог искренне улыбался. — Конкуренты мне не нужны.

Поговорив ещё с пару часов, Кетлер, наконец, отпустил нас. От общения с Якобом я совершенно не уставал — он оказался интересным собеседником, который искренне желал узнать много нового. Хороший человек. Подъезжая к нашему дому, уже в саду, окружающем его, я заметил небольшие группки людей. Первые нанятые мастера? Теперь надо плотно заняться Беловым. Мужик он башковитый, раз Соколов его приметил и в нашу группу включил. Инструкции основных обязанностей коменданта планирующегося кусочка европейской земли были прописаны ещё в Ангарии и хранились среди бумаг посольства. Пока всё было не так сложно — нужно было собирать люд, осматриваться на местности, поддерживая самые доброжелательные отношения с соседями и живущими на нашей территории местными жителями. В случае появления на острове любого иноземца, в дело вступал бы курляндский наместник Эзеля и его военный комендант. Внутренние же вопросы решались Беловым.